Немногие знают о факте самого существования государства Бирма, не так давно превратившегося в Мьянму. Но у большинства из тех, кому такое известно, Бирма ассоциируется со словом хунта: там правит военная хунта. Аналогично понимание государственного устройства своей страны и у бирманцев. По словам нашего гида Омы Си раньше хунта была военная, сейчас правит президент, но хунта им тайно командует. На самом деле президентом стал один из генералов, победивший на альтернативных выборах, выборы в законодательный орган прошли также с участием оппозиционных партий. Но партия военных одержала на них убедительную победу с помощью административного ресурса.

Еще задолго до выборов хунта решила удалиться от народа и построила в глубине страны новую столицу – Нейпьидо. Город закрытый, мало кто из бирманцев там бывал, попасть туда можно только по специальному пропуску. Наш гид рассказывала про Нейпидо со слов своего знакомого слышавшего пересказ рассказа родственника, знакомый которого бывал там. Дороги там в шесть полос, дома до неба, а у слонов по два хобота. Отгородившись от посторонних хунта живет себе в новой столице спокойно и никому не мешает.
В пятимиллионном Янгоне (старое столицы название Рангун как и название страны Бирма признано хунтой неверным англоязычным вариантом) нет кортежей, перекрытий улиц. Движение по-азиатски хаотично, пробки возникают только естественным путем. В Янгоне есть все приметы Азии: старые здания в колониальном стиле, современные площади, местные храмы, колоритные рынки.

Блокпостов, вооруженных людей, какого-то особого контроля нет, полиции на улицах самый минимум. Но это может быть обманчивым: гид настойчиво просила не фотографировать вокзалы и аэропорты – это категорически нельзя, попытка сделать это будет немедленно пресечена, и не обольщайтесь что вокруг никого, могут и фотоаппарат отобрать. Но с идеологической работой у хунты слабо: из 19 программ в янгонском отеле 5 англоязычных, что говорят на местных непонятно, но судя по интонациям и картинкам пятиминутки ненависти (или часовки как на России 24 или вестях FM) отсутствуют.
Приличная хунта должна иметь свой майдан. Он в Янгоне есть, на центральной площади Независимости к забору сквера примыкает своеобразный вольер из металлической сетки с крышей. Длинной метров 20, шириной 3, около 2 в высоту. Сооружение по местному климату капитальное, более основательное, чем многие сельские строения. Внутри пара десятков мужчин, женщин и детей готовят еду, спят и живут обычной жизнью. И мирно протестуют против хунты. Помимо основательности сооружение отличается от обычных бирманских жилищ отсутствием торговли и транспарантами на местном и на английском. Все спокойно, они не кому не мешают, их никто не гоняет.

Уникальна  масштабами  и изяществом главная пагода страны Шведагон, обойти ее не торопясь – это минут 20, гулять будете среди некрупных, но очень красивых  зданий местной архитектуры. Все очень чисто, ухожено, в прекрасном состоянии.  Яркость дневного солнца усиливается пестротой и золотым сиянием строений, так что гулять лучше в головном уборе и темных очках.

Главная ступа подавляет своими масштабами и величием. Но суммарное впечатление от малых размерами и больших числом второстепенных строений не меньшее. Ниже — вокруг главной:

Есть в Мьянме и своя правозащитница. Аун Сан Су Чжи, лауреат Нобелевская премии мира 1991 года, с момента присуждения премии и до выборов конца 2000-х находилась в тюрьме и под домашним арестом. Сейчас полностью реабилитирована, статус национального героя возвращен и ее отцу, убитому в 1947 году деятелю национально-освободительного движения Аун Сану. Магниты с изображением отца и дочери, как и их более существенные портреты продаются повсеместно.

Движение в стране как в России, правостороннее, но все автомобили как и во Владивостоке праворукие, притом крепко б\у, новых почти нет. Ездят автомобили 40-50 км в час даже по нормальным дорогам. Такси дешевое: аэропорт – центр Янгона (1 час в пути) -7-10 дол, такси на световой день в Багане 35 дол. Но о цене нужно сторговываться заранее, по факту прибытия таксист может загрубить и окажется очень дорого.
В Бирме ощущается влияние соседки Индии, корова животное — священное, и столь же худое, но в магазины их все же не пускают, лежащую посреди торгового зала в куче собственного навоза корову вы здесь не увидите. Есть коров местный буддизм позволяет, но это редко – слишком они худые, все кости наружу, рассмотреть скелет можно не снимая шкуры, пригодны они только на бульон. Молока от бирманских коров не больше чем от коз. Впрочем, молоко в рацион местного населения, как и большинства азиатов, не входит. Совсем другой облик у дальних родственников коров – волов, буйволов или по-местному зеб – они упитанные, крупные, в холке сальный горб. Но участь их не очень завидна, если коровы поголовно бездельничают, то зебы работают: те, кому повезло – тянут повозки, на тех, которым не повезло, пашут землю. Продукты жизнедеятельности коров и зеб навозные лепешки в Бирме в силу более богатой растительности не имеют столь значимой стратегической топливной роли как в Индии или в Тибете.
Яркие рекламные растяжки местных сотовых операторов украшают заборы из пальмовых листьев. Традиционные жилища очень просты. Из натурального пальмового листа делают крыши, из сплетенного в циновки – стены, пол – земляной, мебель представлена лежаками из прутьев

Бирма страна большой помойки. Все места обитания засыпаны полиэтиленовым и бумажным мусором, убирать его никто не пытается, только ветер сдувает в канавы и другие естественные низинки. Сидеть на такой помойке возле дороги и целый день продавать несколько десятков бананов – вполне достойное местных мужчин занятие. Трудности типа пыли, газов, отсутствия спроса их не пугают. Торговаться опробованные бирманцы очень слабы – по сувенирам легко сбить цену в три раза. Мужики ходят в рубашках и юбках. По местным понятиям очень удобно: если жарко – юбку можно распахнуть, обмахнуться ею, проветриться, потрясти, сами знаете, чем и обмотаться вновь. Приличный бирманец имеет 2-3 простых кнопочных сотовых телефона, говорить по которым старается одновременно.
Бирма страна неприятных запахов: нафталином пахнет не только на вещевых рынках, но и в аэропортах. В городах присутствует букет из ароматов индийских пряностей, канализации и тухлятины, загородом приближение жилья выдает запах навоза. Им же может пахнуть на веранде загородного ресторана для иностранцев. Кухня ближе к индийской, чем к тайской или китайской. Большую часть блюда составляют соусы, предлагая выбор: чикен или биф, и спрашивая: как вам прожарить мясо официант отнюдь не собирается исполнять ваши пожелания. Определить, какое именно вам дали мясо будет трудно, но его точно будет мало; относительно прожарки — оно будет хорошо вываренным. Счет в ресторане на двоих с пивом 15 долларов, в нем уже заложено «бесплатное» кормление гида и водителя. В сухой сезон фруктов в продаже мало, по большей частью привозные, стоят дорого. Шонинг на главном базаре Янгона скудный, с китайским, вьетнамским или каирским не сравним.
Жемчужина Бирмы город Баган, это одна из древних столиц Мьянмы. Масштабами и красотой он не уступает Анкор Бату и другим признанным шедеврам, но мало известен, как и сама Бирма. Воздушный шар в Багане поднимет вас на несколько десятков метров, пейзажем со всех сторон, почти под горизонт будут выглядывающие из деревьев пагоды. Их, высотой от 5-10 и до сотни метров, порядка 20 тысяч. Они заполняют все свободные от деревьев пространства, зелень и кирпичнокрасные пагоды образуют очень цельную картинку, причем, доминируют пагоды.

 

В 1975 году пагоды Багана были сильно разрушены землетрясением. При восстановлении хунта не стала руководствоваться правилами ЮНЕСКО, не стала привлекать международных специалистов, проводить экспертизы, согласовывать планы сроки и материалы. Восстановили все сами, за свой счет и по своему самостоятельному разумению. Провели за 15 лет очень масштабную работу, сэкономив много денег и времени. Под руководством ЮНЕСКО, наверное, восстанавливали бы до сих пор. Международная бюрократия не простила хунте самостоятельности, определила результат как полный новодел, исключила Баган из числа мировых памятников охраняемых ЮНЕСКО. Следы восстановления в пагодах на сегодня заметны, но постепенно стираются, каков был первоначальный облик Багана неспециалистам неизвестно, да и не очень важно. То, что у бирманцев получилось (точнее – то что есть) очень и очень впечатляет, а новодел это или нет большинству туристов без разницы.
Рядом с Баганом есть благозвучная для русского уха достопримечательность гора Попа. Попа в переводе с бирманского означает свет. Это отдельно стоящая, вулканической формы гора, на макушке ее расположен небольшой монастырь. Похоже на греческие Метеоры, с той разницей что в Греции масштабнее. Попа из далека очень даже красивая, макушка блестит золотом. Снизу предстоящий подъем кажется очень трудным, но он обустроен ступеньками, площадками для отдыха, кровлей от дождя и солнца. Подняться на 777 ступеней можно особо не напрягаясь минут за 15-20. Через 80-100 ступеней площадка, на ней охранник с обычной рогаткой. Он обороняет туристов и лестницу от десятков и сотен скачущих вокруг вас обезьян, выпрашивающих еду, норовящих стащить очки или шляпу и нагадить на ступеньки. Подниматься приходится босиком, охранник прозевав обезьянью диверсию моет ступеньки мокрой тряпкой, но, тем не менее, по завершению экскурсии отмыть ноги нелегко. На самом верху ничего особо необычного нет. Небольшие пагоды в не очень хорошем состоянии. Но за 50-100 долларов можно установить табличку: здесь, на вершине Попы был и пожертвовал денежку на монастырь Вася Иванов.

2015